Тревожный сон о принадлежности

Возвращаться туда, где провёл полжизни, зная, что это место никогда не было твоим, очень больно. Но чем больше я думал об этом, тем больше тянуло меня увидеть воспоминания, которые тоже были чужими, хоть и принадлежали мне.

Эти шлюзы были построены очень давно. Их открывали, когда разливалась река, и лишняя вода пускалась по искусственному руслу, снижая общий уровень воды в городской черте до безопасного. Так нам говорили в школе на уроках родной истории. Теперь шлюзы заброшены. Река обмелела и даже в многоводное время уровень её не поднимался выше моего пояса. Над первой сотней метров русла в своё время построили крышу, превратив этот начальный участок в ангар с рекой посередине. Когда-то здесь дежурили два техника. Даже когда вся работа по спуску воды была переложена на автоматику, они обязаны были сидеть и смотреть, чтобы всё работало как положено.

Под крышей были смонтированы металлические мостки с перилами, чтобы можно было обходить ангар по периметру. С одной стороны мостки были соединены с двумя капитальными лестницами, спускавшимися до самого дна канала. Когда я добрался, стояла глубокая ночь. Луна ярко освещала всё вокруг. Тихо войдя под крышу через служебный вход, вместо кристальной ночной тишины я услышал неясное бормотание, эхом блуждавшее под жестяной крышей. Я отступил от двери в тень и начал осматриваться.

На дне канала в свете луны стояли двое. Первый силуэт был мужской, а второй с первого раза определить мне не удалось. Голоса, превращаемые многократным эхом в неясное бормотание, исходили от них. Осторожно ступая, я направился к одной из лестниц, чтобы, оставаясь в тени, приблизиться к говорящим и иметь возможность различать слова в их разговоре.

Непонятный силуэт принадлежал двоим: женщине и девочке — её дочери. Мужчина был из компании. Он интересовался, почему она выбрала для встречи именно это место. Она просто бросила взгляд на то, что было у него за спиной. Девочка стояла молча, обхватив маму руками. Кажется представитель компании извинялся, что-то предлагал. Мама только безразлично кивала. Затем мужчина ушел, а мама с девочкой остались стоять. Я бесшумно спустился и выступил из тени. Женщина посмотрела на меня. Я подошел ближе. Девочка отпустила мать и взяла меня за руку.

— Ты его доделаешь?

— Зачем ты пришел? — Спросила её мать.

Я собирался с мыслями.

— Ты никогда не станешь моим сыном.

— Знаю. Я не ваш родной сын, а только его копия, но все его воспоминания и мечты — они и мои тоже. — Я посмотрел на то, что он не успел закончить при жизни: деревянный каркас древнего парусника был практически готов. Мне уже виделись доски, которыми обшиты борта, надувающиеся под ветром паруса. — Поэтому я и пришел. Чтобы осуществить мечту.

Я наклонился к девочке и сказал:

— Да, я обязательно его доделаю. Мы вместе с тобой его доделаем. А потом поплывём на нём в море.